«Чтобы их не «запалили», они похмелились клизмой» Интервью с медицинским психологом Михаилом Сквира на тему алкоголизма
Говорим о сложной теме простыми словами. В интервью разберем стереотипы и мифы, что такое кодирование, как помочь себе, как понять, что твой близкий падает в пропасть, как заставить близкого лечиться (и можно ли вообще это сделать).
Эксперт Михаил Сквира – клинический медицинский психолог, имеет ученую степень по психологии. На данный момент является внештатным сотрудником кафедры «Неврологии и нейрохирургии», где преподает курс психиатрии врачам, наркологам и психотерапевтам.
Вы можете посмотреть это интервью в видеоформате:
– Михаил, как вы пришли к тому, чем занимаетесь?
– Я последователь своего отца, доктора медицинских наук, профессора, чемпиона Беларуси по шахматам и гения в этой области Ивана Михайловича Сквира. Он всю жизнь посвятил тому, чтобы помочь людям избавиться от зависимости. Конечно же, я не мог остаться в стороне этой темы, сам пошел по этим стопам. Я с подросткового возраста воочию видел, в каком состоянии находятся несчастные дети, когда пьяные родители лежат вокруг. На самом деле это страшно. И очень круто, когда можно помочь человеку, вытащить его из этого, и он реально возвращается в семью.
– Почему люди пьют?
– Все очень просто. Это дает быстрый, мгновенный результат: выпил и получил эмоцию, и тебе хорошо. Плюс это уже стало частью так называемой традиции: на праздниках и застольях родители пьют, веселятся, и дети с детства это видят. Если речь еще не идет о зависимости, то человек выпивает, получает удовольствие, эйфорию, ему хорошо, он кайфует, поет, танцует. То есть алкоголь дает быстрый результат. Выпил – и стало хорошо. Если было хорошо – стало еще лучше, если было грустно и печально – вроде бы, поднялось настроение, снизилась тревога, человек переключился. Алкоголь раскрепощает отношения, общение, встречи, свидания. И в целом это создает налет расслабленности и спокойствия.
– Алкоголь реально расслабляет или так кажется?
– Реально. Это обыкновенный биохимический процесс. Выделяется гормон счастья, и человек испытывает эйфорию. Беда только в том, что если зачастить с этой эйфорией, то в итоге ты не сможешь получать удовольствие от всего иного.
– Начало хорошее, а потом, когда переборщил и утром плохо, то все равно на следующие выходные люди употребляют алкоголь. Жизнь ничему не учит?)
– Если человек похмеляется – это уже очень опасный звоночек, это тенденция к болезни. Необязательно, но уже потенциально это является признаком заболевания. Если с утра очень плохо, то это называется синдромом отмены алкоголя, возникли последствия употребления, следовательно, уже есть определенная проблема с алкоголем. По-хорошему, плохо быть не должно. Если ты выпил, а с утра поднялся, занялся делами, то все нормально. А если ты пьешь до такого, что утро очень тяжелое, ну это такое себе.
– Как понять, что человек зависимый и перешел некую черту? Когда уже нужно бить в колокол?
– Да, есть такие признаки, когда возникает патологическое влечение к алкоголю. Если сказать простыми словами, то выпил и тянет добавить. Если человек часто пьет, это не обязательно является признаком болезни. Но уже является звоночком, опасным признаком, если выпил, и возникла потребность добавить еще и еще. То есть человек может и не планировал, а в итоге напился.
– Михаил, в каком возрасте есть риск спиться?
– В любом. Как объяснить, что человек спился? Спился – это когда алкоголь вышел на первое место. Некоторые авторы описывают это как сверх любовь по отношению к алкоголю. Алкоголь становится настолько большой ценностью для человека, что на второй план отходят семья, дела, работа. И самое страшное, что человек может этого не замечать, ему может казаться, что он любит работу, любит семью, рыбалку, спорт любит. Я иногда пациентам нашей клиники (клиника Сквира) говорю, как понять, что это зависимость? Это когда заядлый фанат рыбалки спился, 10 лет не подходит к водоему, но продолжает верить, что он рыбак.
– Если человек, к примеру, с хорошей должностью, но выпивает каждый день. Это привычка или уже проблема?
– То, что человек выпивает каждый день, это еще не показатель, что это зависимость. Но это, безусловно, проблема, потому что он ищет удовлетворение в быстрых вещах. Алкоголь ничего не требует взамен: «залил» и сразу хорошо, мгновенно. Но если ты получил сегодня, завтра, послезавтра удовольствие легко, то по итогу ты потом разучишься получать удовольствие, прикладывая усилия. Когда-то проводили очень интересный эксперимент с крысами. Брали крысу, вживляли ей в центр удовольствия электрод. Если крыса наступала на педаль, которую ставили в центр клетки, она получала удовольствие. И вот крыса наступала и начинала давить на эту педаль, в среднем, 22 часа нажимала, а потом умирала. В этот момент не нужна вода, еда, сексуальные партнеры, потомство, только эта педаль. То есть, получая быстрый результат, ты в итоге можешь лишиться очень много, поэтому это опасно.
– Бывают и противоположные случаи, когда мужчина или женщина три месяца не пьет, а потом не выходит неделю из запоя. Какое-то время люди могут не пить вообще, а потом неделю, месяц их не видно вообще. Что это такое?
– Это алкоголизм. Алкоголизм протекает по-разному. Для водителей придумали даже специальный термин: алкоголизм выходного дня. Условно говоря, вот он профессиональный водитель, он каждый день за рулем, его проверяют, и он может вообще не пить или пить по чуть-чуть, но в пятницу он напивается, в субботу похмеляется. Или приехал с вахты дальнобойщик, он работает, живет трезво, а приезжает и ныряет на месяц в запой. И это, безусловно, болезнь. Был очень интересный случай, когда женщина страдала от зависимости. Она выпивала один раз в год. Один раз в год ей снился один и тот же сон, как в бокалы льется шампанское, и она вставала, могла даже встать среди ночи и отправиться в ночник, после чего уходила в запой. Ее отправляли в отпуск, потом ее ловили ее же сотрудники, она приходила в себя и прекрасно работала весь год без проблем.
Очень часто люди страдают алкоголизмом, когда человек пашет, не разгибаясь, и у него нет иных способов радости, а алкоголь как бы включает режим отдыха.
– Что такое похмелье?
– Похмелье бывает нескольких видов. Когда у человека просто возникло отравление алкоголем, интоксикация, когда человек без зависимости перепил, у него болит голова, ему мутно несколько часов с утра – это один момент. А когда зависимость уже есть, то похмелье является состоянием ломки. Ты отменил наркотик, и стало плохо. Медицинский термин: синдром отмены алкоголя. Не синдром много выпитого, а отмены, отменил – стало плохо. И организм начинает требовать еще дозу, чтобы стало легче. Если человек пошел по этому пути, похмелился раз, похмелился два – все, начинаются такие вот запои.
– А бывает такое, что похмелился, выпил рюмку утром, почувствовал себя лучше и пошел дальше работать. Это хорошо или нет?
– Смотря в каком контексте, человека ведь может все устраивать. И его, и его близких, и он может в таком режиме функционировать довольно долго. В каком контексте говорится, что это норма? С точки зрения здоровья и потенциального погружения в зависимость – это плохо. Если человек к такому режиму пришел, он может довольно длительно в нем находится и не испытывать никаких проблем. Но есть нюанс. Алкоголик, который находится под забором, трясется в отходняке в одном тапке, у него тоже все может быть хорошо, по его мнению. Это называется выученная беспомощность, человек настолько адаптировался к страданиям, что для него это уже хорошо, и до него порой не достучаться, у него все в порядке.
– Чем вообще похмеляться нельзя? Как на утро после застолья себе помочь?
– Самый адекватный вариант – не усугублять с вечера. Но если уж на то пошло, то слово «похмеляться» здесь не совсем уместно будет, потому что похмеляться подразумевает опять употреблять алкоголь. Если мы уберем алкоголь, как способ лечения, то задача восстановить водно-солевой баланс, больше жидкости, минералка, витамины группы B, бульоны, рассол. Алкоголь выводит много соли, калий, магний, электролиты, что негативно сказывается на здоровье, становится плохо.
– А какие-нибудь капельницы, чтобы за два часа стало хорошо?
– Сразу хочу сказать, что капельницы – это не панацея. Если речь все-таки идет о капельнице, чтобы выйти из запоя, то нужно обязательное обращение строго в стационар. Не надо вызывать какого-то дядю с капельницей, а именно в стационар. Почему? Потому что капельница может сделать хуже, может вызвать отек мозга. И есть протоколы, по которым эта капельница ставится. Нельзя просто взять, поставить солевой раствор, глюкозу. Бывали случаи, как говорят, что умирал человек на игле, поэтому все-таки подводятся специальные препараты, и некоторые из них относятся к группе, которые могут вводить только в госучреждениях. Грубо говоря, если человек пришел и ввел вам такой препарат, он может сесть на 12 лет за распространение.
– Согласитесь, наверное, вам клиенты говорят, что очень сложно вовремя остановиться. Как себе помочь в сложно контролируемом состоянии?
– Когда уже так пошло, то может быть поздно, потому что сама суть действия алкоголя заключается в том, что понижается порог ответственности. Поэтому если все-таки на то пошло, то заранее надо запланировать определенную дозу, которую вы употребите на этом празднике жизни, где бы вы не находились. Если мы говорим о том, что употребление неизбежно, то не
– Что такое кодировка?
– Сейчас будет открыта тайна, покрытая мраком времен. И так, что такое кодирование. Да, в конвенциональном понимании слово «кодировка» вошло в народ, как сбегать закодироваться, подшиться, уколоться, отшептаться – и все это называют кодирование. В обиход слово «кодирование» ввел Александр Романович Довженко. И если называть синоним слову кодирование – это информирование, то есть под кодированием понимается психологическая, психотерапевтическая работа. Это предварительная работа, которая нацелена то, чтобы человек наконец-то заметил свою болезнь, узнал ее и захотел перемен. А вот потом уже можно переходить к процедурам. Это могут быть уколы, подшивки, инъекции, пугалки и так далее. А без кодирования, без психологической работы, как правило, это почти неэффективно.
– Почему некоторые люди утверждают, что кодировка не помогла?
– Часто люди рассуждают так, что человека закодировали, и он должен не пить. Цель противоалкогольного лечения – это не трезвость. Бросить пить не является целью лечения. То, что человек прошел кодирование, процедуру, пролежал в наркодиспансере, и теперь он не пьет – это не главное. Так вот один из первых шагов лечения алкоголизма называется по медицинским протоколам «прекращение употребления вещества», то есть бросить пить – первый шаг. А самое сложное – научиться жить без алкоголя. А это значит, что нужны усилия. А у нас как хотят? Чтобы человека укололи, и он не пил, а если запил, то это кодировка не помогла. Это как говорят, что тренер не помог. Если ты жрешь, не занимаешься, сидишь на лавке, и думаешь, какой хреновый тренер. Тренер поможет, если ты участвуешь, а если ты не участвуешь, то как он тебе поможет. До сих пор еще поступают звонки и просят закодировать по фотографии, и люди даже приходят с фотографией своего близкого человека и просят сделать так, чтобы он не пил. А этот человек сидит где-то пьет в компании таких же друзей и не знает, что его лечат, кодируют по фотографии.
– А помогает принудительное лечение?
– Да, в некоторых случаях помогает. Почему? Когда человека уже невозможно остановить здравым смыслом, близкие не могут до него достучаться и состояние угрожает его жизни или жизни окружающих, то, конечно, нужно принудительное лечение с целью остановить, прервать употребление. А потом уже переходить к кодированию, психологической, психотерапевтической работе, если он этого хочет.
– Сколько человеку нужно времени, чтобы он смог жить счастливой жизнью без алкоголя?
– Чтобы жить счастливой жизнью без алкоголя человек должен непрерывно уделять этому внимание, как и любой другой человек. Задача – жить в настоящем, а это требует всегда вовлечения. Это процесс, это не значит, что человека закодировали, а он сидел пил на диване, потом пришел сел и уже не пьет просто. Нужно иное вовлечение, это всегда усилия.
– Усилия от самого человека? Могут ли родственники, друзья, семья уговорить его лечиться?
– Не просто может. Семья должна обязательно в этом участвовать, но участвовать нужно очень правильно, потому что чаще всего родственники, близкие и семья выступают в роли сохранителей алкоголизма. Близкие чаще всего поддерживают в человеке алкоголизм, а не наоборот. Каким образом поддерживают? Они стараются ему помочь, но помогают неправильно. Алкоголик не страдает от алкоголизма, страдают близкие. Человек пьет, он кайфует, а когда становится плохо утром, родственники прибегают с капельницами, укольчиками, таблеточками, супчиком. Выпившему становится легче, он продолжает пить. Родственники понижают его мотивацию к лечению, потому что человек без стимула даже позу не поменяет. А для того, чтобы человек захотел лечиться, он должен столкнуться со всеми трудностями, а родственники ему часто в этом мешают, купируют проблемы. Когда человек пьет, он кайфует, стало плохо – родственники спасли, и можно пить.
– А как тогда должны вести себя родственники?
– Алкоголиков нельзя спасать. Но если состояние человека угрожает его жизни, помогать надо обязательно, но помогать надо правильно, то есть человек должен разгребать все то, к чему его привел алкоголь, чтобы у него появилась мысль, что от этого нужно избавляться. А пока вы спасаете болезнь алкоголика, он будет пить.
– Что еще должен делать близкий родственник, чтобы помочь алкоголику?
– Первое, что должен сделать его родственник – избавиться от созависимости. Родственник должен заняться собой, переключить внимание на себя, потому что чаще всего близкий живет в режиме спасателя и проживает три роли. Первая роль – он спасает алкоголика. Вторая – он ругает алкоголика. Третья роль – он страдает из-за алкоголика. И эти все три роли замыкаются в драматический треугольник Карпмана, когда человек живет по кругу: то спасает, то ругает, то страдает. Из этого треугольника надо вырваться, поэтому, прежде всего, нужно переключить внимание на себя, на свои потребности, желания, личные границы, на свою внешность, на свое тело.
– Развод в семье алкоголиков не минуем?
– Нет, мы всегда в нашей клинике (клиника Сквира) стоим за сохранение семьи, потому что ломать не строить. Но если вы займетесь собой, возможно, тогда и близкий переключит внимание на себя и увидит, что с ним происходит, поэтому занимаемся собой, зависимому говорим, что мы рядом и готовы тебе помочь, если ты захочешь вылезти из этой темы. Тоже есть очень интересная история, ее рассказал профессор Зайцев. Взрослый сын пил и приходил пьяный домой, его жена не пускала, и он шел к матери, думая, что она пустит. И она всегда его впускала, спасала, откармливала, застирывала рвоту, но однажды не открыла дверь. Как сказал профессор Зайцев, не открыв дверь, она могла его убить, он бы мог вляпаться в криминал, замерзнуть на улице, но открыв дверь, она бы убила его на 100%. Она оставила, поддерживала бы в нем болезнь. Лучше он придет и скажет маме, что хочет лечиться, и тогда есть шанс ему помочь. А просто поддерживать такое алкогольное, наркотическое состояние, то это уже не ее сын, это уже больше зависимость.
– Как человеку самому понять, что ему нужно лечиться, браться за ум, если алкоголь для него – это кайф?
– Ну, алкоголь – это всегда кайф, это наркотик. Прежде всего, обратить внимание на то, что алкоголь становится доминирующим развлечением в жизни, то есть праздник – алкоголь, грустно – алкоголь, друзья – алкоголь. Если очень многое в жизни сопрягается с употреблением алкоголя, и если в этом уже возникает такая потребность, мысли, то это уже чревато. Надо обратить внимание и переключиться на что-то более реальное.
– Михаил, а сами вы выпиваете?
– Это интересный вопрос и часто его задают с целью получить индульгенцию: если сам пьет, то и мне можно. Я скажу так: хороший тренер – необязательно лучший игрок. Я не пью, вообще на данный момент не употребляю алкоголь. Раньше у меня такое бывало, но сейчас – нет. Я к тому, что никогда не смотрите на других, занимайтесь собой, живите своей жизнью.
– Пишут, читал, что есть люди, у которых в крови вырабатывается алкоголь, и эти люди не склонны к алкоголю, так ли это?
– Алкоголь вырабатывается в крови у всех. В процессе образования энергии некоторое небольшое количество алкоголя образуется, и иногда я слышал такое, что раз образуется, значит можно пить, значит не проблема. Напоминаю, в крови у нас образуется ацетон, синильная кислота, не у кого не появляется желания глотнуть ацетон. Это не показатель того, что если вырабатывается, то можно пить.
– Расскажите о своем центре, как у вас проходит лечение?
– В Гомеле работает лучший врач психотерапевт республики Беларусь, мой папа, Иван Михайлович. Он награжден как лучший врач, и этот человек посвятил этому всю жизнь, я это видел, для него на первом месте всегда был пациент. Напомню еще раз: выздоровление, психотерапия – это всегда партнерство. Когда и врач вам помогает, и вы в этом участвуете, тогда есть результат. А если рассуждать, что есть особая кодировка где-то в горах Тибета, где ничего делать не надо, то это все фантазия. На самом деле в Гомеле работает очень много замечательных врачей, которые стараются, помогают, и люди выходят в стабильную ремиссию, живут трезво, заводят семьи, детей, строят дома и прекрасно живут.
На данный момент курс в клинике «Сквира» стоит 250 белорусских рублей. Это комплексная работа, куда входит и психотерапия, и рефлексотерапия, и осмотр, и поддержка. Мы запускаем у себя в клинике приложение, которое позволит человеку отслеживать время своей трезвости, предотвратить срыв, там будут использоваться тесты по рецидивам, опасным состояниям, по качеству жизни. И это очень круто, следите за новостями.
– Как долго проходит курс лечения?
– Это краткосрочная психотерапия, она занимает один день. Сама процедура, наша работа – это один прием. Это не значит, что один прием – и человек ушел абсолютно здоровым. Мы всегда предлагаем прийти на консультацию, на контрольное посещение, можно это сделать онлайн, то есть мы все время на связи, а не что человек ушел – и до свидания. Но сама психотерапия, психокоррекция – это однократное посещение, но работа над собой – это вся жизнь
Здесь очень важно понимание, что задача специалиста помочь человеку захотеть жить трезво, помочь осознать свою болезнь, это называется медицинским термином «преодолеть алкогольную анозогнозию», то есть это не процедура, сама процедура (укол, подшивка) – это мелочь, это все вторично. На первом месте стоит психологическая работа, которая принципиально важна для того, чтобы человек изменил свое мировоззрение. Это очень круто, но чаще всего я слышу: «Поговорить я и сам могу». Чтобы стать психотерапевтом уходят годы. У меня ушло больше восьми лет защититься, и на диссертацию, но каждый почему-то думает, что он сразу психолог. Это возможно, но все-таки если есть конкретная проблема, то лучше обратиться туда, где знают, что с ней делать.
– Алкоголь передается по наследству?
– Прямой передачи алкоголизма по наследству не существует, поскольку если у человека все родственники до последнего колена будут алкоголики, а сам он никогда в жизни не употребит алкоголь, он никогда в жизни не заболеет алкоголизмом. Это невозможно. Но если начнет употреблять систематически, вот тут протекание заболевания станет выше. Если родственники страдали алкоголизмом, то это уже такой звоночек, который говорит, что лучше не идти в эту сторону и уделить внимание каким-то другим интересам.
– Есть разница между мужским и женским алкоголизмом?
– В некотором роде женский алкоголизм считается более тяжелым. Некоторые авторы вообще описывают погружение в зависимость у женщин иногда с первой дозы алкоголя, то есть выпил – и уже возникает потребность добавить. Чаще всего нужно какое-то время употреблять, чтоб стать зависимым. У мужчин, как правило, – это годы, у женщин, как некоторые авторы описывают, на это могут уходить месяцы, то есть при систематическом употреблении алкоголя очень быстро развивается зависимость у женщин, очень быстро меняются черты лица у женщин. Есть такой термин «лицо алкоголика», когда углубляется носогубная складка, нарастают отеки, что довольно некрасиво.
– Говорили, что пьющие люди имеют лицо алкоголика. Можно ли не заметить, что человек выпивает и имеет зависимость?
– Чаще всего зависимый человек или алкоголик – это не подзаборное существо. Это человек, у которого есть семья, работа, дети, планы, мечты, у него может быть стройка, дача, огород, собака, и все нормально. Но постепенно алкоголь уже отжимает часть его жизни. Алкоголь снимает напряжение по вечерам, еще что-то. У человека уже может быть зависимость, но он может об этом не знать. А если даже начать ему об этом говорить, человек чаще всего входит в оборонительную стойку, он начинает отрицать, говорить, что может бросить в любой момент. Все уже могут видеть проблему, а сам он отрицать. Потом переходит к режиму сравнения: пью, но не так, как Петя, Коля, Вася, Саша, Маша, Даша. Причем человек необязательно об этом говорит, он может об этом думать: я же не такой конченный как эти, вот они совсем, а я в порядке. Это признак деградации. Как только мы начинаем сравнивать себя с тем, кто ниже – это деградация личности. А есть третий рубеж, который был во все времена, это когда человек может признать наличие проблемы, но сказать, что лечиться и кодироваться вредно. Это популярная байка.
– А откуда у них такое может возникнуть в голове?
– Это стандартная байка, которая была во все времена, сколько существует зависимость или алкоголизм. Люди отстаивали свое право остаться алкоголиками через апелляцию к тому, что от алкоголизма вредно лечиться. У нас человек, который лежит в канаве, никого не удивит. Даже для маленьких детей это видеть привычно. У меня четверо сыновей, выходим мы как-то в подъезд и видим, лежит мужчина в неприглядном виде с бутылкой, и никто не удивился, это привычно.
– К сожалению, часто даже проходят мимо таких людей.
– Проходят, а человеку бывает плохо. У меня приятель умер от проблемы с сахаром, у него был диабет. Не дополз до аптеки, грубо говоря, а люди шли мимо, и на камерах это видно, а у него была просто диабетическая кома. Это тяжелейшее состояние, которое требует экстренной помощи, но его воспринимают, как пьяного.
– От алкоголиков всегда неприятно пахнет или это миф?
– Не всегда. Бывают случаи, когда, наоборот, человека шатает, а запаха нет. Но, как правило, запах есть. Когда я еще учился в медицинском колледже и проходил практику на скорой, там случился интересный случай. Утром водителей проверяли на трезвость, но ребята настолько хотели похмелиться, им было так плохо, что использовали хитрую схему: чтобы не было запаха, они похмелились клизмой. Похмелились клизмой, думая, что не будет запаха изо рта. Но газообмен происходит в легких, и им это не помогло, не из желудка же пахнет, пахнет из легких.
– Можете назвать причины, почему женщины и мужчины страдают от алкоголизма, это разное или все одно и то же?
– Я очень часто слышу разговоры про поиск причин употребления. В конечном итоге причин, по которым человек начал изначально употреблять алкоголь, то есть использовать его как средство снятия напряжения, стресса, борьбы с какими-то негативными чувствами, может быть много. Это может быть и горе, и радость. Неоднократно были случаи, когда приходили ребята, которые начинали употреблять алкоголь от того, что у них очень много денег. Бизнес настолько попер, что ребята находили себя то на Мальдивах, то на Сейшелах, то в самолете, то в лечебнице, то в милиции. Причина, по которой человек стал зависимым, может быть любая: кто-то от горя, кто-то потерял близкого, у кого-то тяжелая работа. Но суть такова, что когда зависимость уже сформировалась, она уже есть, то надо работать не с причиной как таковой, а с последствиями. Задача уже переходить на новый уровень, а не копаться в прошлом, в детстве или еще где-то.
– Как проявляется алкогольный делирий. Что это такое?
– Белая горячка. Это алкогольный психоз, проявляется он, как правило, галлюцинациями, которые могут быть тактильными, слуховыми, зрительными. В первой фазе зачастую нарушается сон в отходняке у трезвого, то есть человек прекратил употреблять, и нарушился сон. Потом могут сниться кошмары, всякий бред может в голову лезть. А потом эти кошмары перерастают в психотическую явь. Как правило, на вторые-третьи сутки трезвости, ближе к вечеру, человека может накрыть галлюцинациями: от, условно говоря, легких (кто-то окликнул, позвал, музыка играет, разговор за стенкой какой-то) до тяжелых состояний с бредом преследования, когда порой люди убивали всю свою семью, думая, что сражаются с бандитами, преступниками.
Кто виноват? Сам человек виноват. Виноват в том контексте, что все, что мы с собой делаем, влияет на нас. Это касается как всего нашего здоровья в целом, так и с зависимостей. Если человек систематически употребляет алкоголь, погружается в болезнь, игнорирует призывы близких обратиться за помощью, то это в итоге может привести к развитию тяжелых состояний, в том числе к делирию, алкогольной коме, синдрому Вернике, Корсаковскому синдрому, когда у человека амнезия, он очнулся и не помнит, ни что он, ни кто он, ни где он – страшное состояние.
– А как получается так, что после застолья человек не помнит часть праздника?
– Алкоголь напрямую влияет на клетки коры головного мозга. В общем, алкоголь бьет по мозгам и отчасти эти мозги отбивает, поэтому с утра можно много чего не вспомнить. Называется алкогольная амнезия. Есть такое слово «патогномоничный симптом», то есть характерен только для хронического алкоголизма.
– Расскажите про созависимых и как им помочь?
– Такой человек живет спасением: я спасу алкоголика, и тогда заживу счастливой жизнью. Запомните: не заживешь никогда! Созависимый человек не умеет быть счастливым в принципе. И поэтому, чтобы стать счастливым, для начала надо вылезть из созависимости. Поэтому вот эту иллюзию, что я его спасу, он бросит, и я заживу – хрен там. Потому что бывает как? Жена не пьет, спасает мужа алкоголика, он пить бросил, а она осталась в режиме страданий. Теперь она контролирует, чтобы он не запил. То есть тут она контролировала, чтобы он прекратил, а теперь, чтоб не запил. И тоже были случаи, когда мужчина не пил 15 лет, произошел срыв, он пришел на прием, а я вижу, что жена прямо накалена. Я говорю, что он молодец, 15 лет жил здоровым. А она как разрыдается и говорит: «Да я же 15 лет не жила, ждала, когда он сорвется». 15 лет в режиме: а какой придет, а какой голос по телефону. Вот это созависимость, то есть человек не жил своей жизнью. Это страшно.
– С чего начать выздоровление?
– Ключевое – это принятие, что сам не можешь справиться, что это болезнь. Нужна помощь других людей или Всевышнего, если говорить о 12 шагов. Но ключевая суть – понять, что ты болен и тебе нужна помощь, обратиться за помощью и начать жить счастливо. И в этом и есть основная наша работа: помочь человеку осознать болезнь. Причем не просто осознать, все же на словах все понимают. Но понимание ничего не меняет, нашу жизнь меняют только поступки, поэтому наша задача – помочь человеку подойти к этим поступкам. Наша задача – бросить человеку спасательный круг и толкнуть к берегу, то есть дать поддержку и направление, но а дальше ваша задача – грести.
– Правда, что чем дольше ремиссия, тем потом глубже провалы при срыве?
– Отчасти так и есть, но не потому, что становится что-то хуже. Очищается организм, уходит избыточное формирование фермента, который отвечает за расщепление алкоголя. Человек восстанавливается, он живет нормальной жизнью и когда глотает алкоголь, то естественно таким откатом бьет по организму. Зависимость никуда не делась, она осталась, и при попадании капли алкоголя включилась биологическая потребность, когда организм просит еще добавки, но уже не готов вывозить ее. Уже нет ферментов, которые работали раньше, когда была привычка, и человек еще глубже ныряет в это с тяжелыми последствиями. Но это не отменяет того, что нужно обращаться, нужно выздоравливать, и стабильная ремиссия – это то, чего следует добиваться.
– Недавно была новость, что человек умер от того, что перепил, у него в крови было 7,1 промилле. Как до такого можно допиться?
– Чем глубже болезнь, тем выше толерантность. И доходит до того, что человек действительно может употребить несколько раз летальных доз. Есть летальная доза, и человек уже настолько вырос в этой толерантности к алкоголю, что действительно допиваются до умопомрачения. У нас был случай, по крайней мере, со слов женщины, она выпивала 5 бутылок водки, не за раз, но на очень короткой дистанции.
– Правда, что чем больше пьешь, тем больше нужно, чтобы придти в какое-то определенное желаемое состояние?
– Да, растут дозы. Почему? Потому что в начале хватает рюмки, то есть выпил и тебе уже хорошо, весело. Потом этой рюмки уже не хватает, а человек хочет повторить ту эйфорию, которая была раньше, и мозг предлагает выпить уже две рюмки. И какое-то время держится уже эта толерантность, потом выше и выше, и доходит до того, что ломается количественный контроль, то есть попала доза – и дальше нет ограничителя, стопор сорван. Вот это и есть зависимость. Поэтому для тех, у кого зависимости нет: никогда не превышайте дозы.
– Как вы думаете «дни трезвости» дают какой-то эффективный результат?
– Дни трезвости – это для здоровых людей. Это не для зависимых, потому что кто ищет, тот всегда найдет. Это старая аксиома, она всегда работала, и все это понимают. Человек, у которого нет зависимости, зайдет за пивом, а его не продают, и тогда он купит себе что-то вкусненькое и посмотрит фильм. Для него это не будет проблемой. А зависимый пойдет искать дальше. И, как правило, исходя из опыта, ребята закупаются уже заранее.
– Что могло бы помочь людям меньше пить?
– Чтобы меньше пить, нужно получать больше кайфа от иных вещей. А чтобы получать больше кайфа от иных вещей нужно вовлечение. Очень важно, особенно у детей, формировать какие-то здоровые вещи, интересы. Потому что, если человек вовлечен в быстрый кайф, например, tiktok, то это быстрый дофамин. Тебе интересно, приятно, ты листаешь видео, а на самом деле ты разряжаешься. То же самое с алкоголем, ты получаешь мгновенную зарядку. Это можно сравнить с быстрой зарядкой аккумулятора. Ты выпил, и у тебя сразу появилось настроение, но так же быстро и спад происходит, и надо снова подзаряжаться и пить. А в здоровых вещах люди кайфуют от спорта, хобби, книг, рыбалки. Это удовольствие, когда ты всегда можешь кайфовать. А наивысшая степень удовлетворения в трех вещах: труд, семья и познание. Когда занимаешься семьей, уютом, бытом, продуктивной любимой работай, то ты всегда в ресурсе, как заряженный аккумулятор. Ты узнаешь новое, что-то отдаешь людям, и ты всегда кайфуешь. А алкоголь – это быстрый результат и такой же быстрый спад.
– Насколько обычно хватает одного курса психотерапии?
– Настолько, насколько человек готов участвовать в своей жизни. Почему выбираются сроки лечения на год, на два, на три? Суть срока всегда в личном выборе человека, насколько человек заряжает себя, что с этого момента живет трезво определенный отрезок времени для того, чтобы он дал себе почувствовать «до» и «после». А вообще полноценной ремиссией считается полгода. Если человек полгода не употребляет спиртное, то потенциально он может не пить всю жизнь. Если речь идет об осознанной трезвости. Потому что если человек находится в вынужденных условиях, когда его заперли в клетке, в тюрьме, ЛТП или в каком-нибудь реабилитационном центре закрытого типа, он может не употреблять даже 10-15 лет. У нас был случай, когда пришел мужчина, который 17 лет отсидел в тюрьме, ни капли там не выпивал и был уверен, что все выветрилось и зависимости нет. Но только он выпил, как очнулся с теми же проблемами, с милицией, с законом, а он больше не хочет туда, поэтому и пришел. Дело не в самом сроке, дистанции трезвости, а в том, насколько человек вовлекся в реальную жизнь.
– Есть ли какие-то стереотипы о лечении алкогольной зависимости, которые вы хотели бы рассеять?
– Прежде всего, должно быть понимание, что помощь при алкогольной зависимости – это не панацея, то есть нельзя дать гарантию на трезвость. В мире таких методик в принципе не существует. Никто не влияет на свободу воли, даже сам Господь Бог. Ребята умудрялись напиваться даже в закрытых учреждениях. Это всегда партнерство – вот что главное. Нет какого-то укола, препарата, метода, который точно помогает всем. Я могу сказать, что наш метод помогает всем? Нет, не могу сказать. Мы стараемся всем помочь, но не могу сказать, что он всем на 100% поможет. Если вы вовлечены, если вы готовы, то поможет. Если человеку нужна медикаметозная помощь, или если он допился до тяжелой энцефалопатии, когда он уже не соображает, то тут действительно помочь уже невозможно психологией.
– Какой первый шаг для того, кто признал зависимость и хочет лечиться?
– Если человек понял, что у него есть зависимость, следует обратиться к специалисту – это врач психиатр-нарколог. Ключевое в работе с зависимостью – это психокоррекция, психотерапия, нацеленная на то, чтобы изменить свое понимание болезни. Дело не в процедуре. Я не буду называть фамилии, но у нас часто бывает, что человек пришел, а ему уделяют ровно одну минуту, проводят процедуру и говорят: «Выпьешь – сдохнешь! Следующий». Я знаю человека, который может принять 20 человек за 20 минут и поехать в другой город, в день объехать два-три города в Беларуси и провести так называемое лечение. А знаете, как называет его администратор, когда пытаешься записаться? Говорят: «Доктор лечит психотерапией». А на вопрос, сколько это занимает времени, отвечают, что минутку. А когда спрашиваешь, как это за минутку возможно, отвечают, что свой особый метод.
– Может, есть какие-то рекомендации для читателей «Сильных Новостей»?
– Друзья мои, будьте счастливы. А чтобы быть счастливыми – любите себя, а чтобы любить себя – делайте для себя. Запомните: счастье – это не когда что-то случилось, счастье – это когда вы живете настоящим. Важно не казаться, а быть, поэтому если хотите быть счастливыми, делайте все, что стыдно в рамках закона и морали. Это надо делать, потому что важно доказать мозгу, что испытывать чувства не опасно. Чувства и реальная угроза жизни – это разные вещи, поэтому испытывайте все чувства: и страх, и тревогу, и гнев, и вину, и обиду. Проживайте их, живите и будьте счастливы.
